|
Post Scriptum Читатель! Оглянись еще раз в глубь веков. Не землю обетованную искали наши предки, заселяя берега Мезени. Стремились они улучшить свою дол уходили от бед в надежде разыскать места, куда не пришло крепосга рабство, не дотянулся меч иноземного захватчика, не достигала незаслуженн кара царя. Крестьяне, видевшие цель своего благополучия в обработке земли, стремились в южные районы России, занимая необозримые плодородные степи. А крестья северо-западных земель, более привыкшие к топору и охотничьему луку, облюбовали суровые приполярные места .В беспрестанной борьбе с суровой природой они веками вырабатывали особый тип постройки жилых домов (не дома, а настоящие крепости!) У них особый тип одежды, особенно зимней, особый уклад. В быту и промыслах они использовали вековой опыт местного населения - самоедов. Шили и носили малицы, пимы, совики, тобаки. Применяли, в зависимое от сезона и места промысла, различные типы судов, о которых с восторгом отз вались как русские исследователи, так и иностранцы Но самое замечательное - появился поморский характер, который не мог сломить никакие обстоятельства ни суровость климата, ни одиночество зимовок. Поморы нашли в мезенских краях девственные леса, богатые зверем и птицей. Вышли к морю, обеспечившему их богатым морским звериным и рыбным промыслами. Они вели торговлю и обмен, чтобы удовлетворить свои потребности в хлебе. Кроме мест общинного пользования, казна давала возможность брать на срок сенокосные земли и рыбные ловли, которые позволили многим крестьян добиться достатка. Наиболее предприимчивые уходили еще дальше - шли на тунд- ровые реки, в Сибирь. Но идиллии здесь никогда не было. Росло население. Истощались леса и воды. Началась жесткая конкуренция со стороны норвежских промышленников, которые ранней весной опустошали районы промыслов и распугивали зверя задолго прихода поморов. Конкурентам помогал Гольфстрим. Затем было падение политического и экономического значения Архангельска, возвышение Санкт-Петербурга, что сильно ударило по поморам .И некогда процветавшая Мезень быстро утратила свою роль, превратившись в далекую глухомань с населением, в значительной степени лишенным средств к существованию. Отходничество, сезонные работы на местных лесопильных заводах лишь частично решали экономические трудности большого края. Земледелие на средней Мезени не получило развития. Неурожаям способствовал не только суровый климат, но и отмечаемая многими непривлекательность сельскохозяйственного труда для северного крестьянства, основным занятием которого были морские промыслы. Более стабильным было занятие скотоводством. Во многом причинами экономической отсталости были большая удаленность Мезени и отсутствие более или менее сносных путей сообщения. Но нет худа без добра! Именно в эти трудные годы многие мезенцы проявили себя как незаменимые помощники исследователей в многочисленных экспедициях, направляемых Российской Академией наук на север России. Трудности советского периода не обошли Мезень. Газетно-пропагандистское «благополучие» предприятий при фактической нищете тружеников стало привычным и обыденным. И очень трудными для Мезени стали 90-е годы ушедшего столетия. Развал экономики, уничтожение колхозов, остановка предприятий вновь сдвинули мезенцев с обжитых мест. Мезенская газета «Север» сообщала, что вслед за сотнями семей, уже покинувших Мезень, Каменку и села, еще свыше 600 семей изъявили желание оставить эти места. Государству невыгодно содержать людей на истощенном Севере. Оно провозгласило переселенческую политику, и в первую очередь это коснулось Мезени. Близость космодрома, завалившего мезенскую землю космическим металлоломом с остатками токсичного топлива, подземные (а значит, и питьевые) воды, насыщенные стронцием, растущая безработица, ухудшение криминогенной обстановки, сложные условия быта, постоянные отключения электричества лишают людей покоя. И набирает в Мезени силу обратный процесс - семьи посылают своих представителей в южные города искать работу и жилье. Уезжают мезенцы - но не все!
Есть края другие. Может, баще. Но туда и силой не затащишь Многих наших северных людей, - такими строками выразил мнение оседлой части горожан горячий патриот Мезени и ее житель Николай Окулов. |
|
|